ОГЛАВЛЕНИЕ

Стефано Торелли. Аллегория победы Екатерины II над турками и татарами. 1775

17 марта 2014 года произошло воссоединение Крыма с Россией.

Это событие вызвало бурную реакцию на Западе. Оно было расценено как отказ России от той приниженной роли, которая была ей предписана в результате поражения в холодной войне и распада Советского Союза. Наиболее остро, само собой, на это отреагировали киевские власти, притом что именно учиненный ими незадолго перед тем антиконституционный мятеж резко активизировал распад Украины, проблематизировав в том числе нахождение в новой необандеровской Украине совершенно несозвучного ей Крыма.

Захватившие власть в Киеве заявили, что начинают против России священную войну, которая должна закончиться возвращением в состав Украины Крыма и Донбасса. Но одно дело — объявить войну, а другое — претворить свои слова в действительность. В Донбассе это попытались сделать, рассчитывая на неспособность местного населения, сугубо мирного и не обладающего военным потенциалом, сопротивляться пусть слабой, но регулярной украинской армии. Новой власти удалось затащить эту армию в Донбасс и побудить к неконституционным насильственным действиям против населения, объявленного неотъемлемой частью украинского народа. Почему против тех, кто именуется частью собственного народа, надо применять танки, установки залпового огня и тяжелые бомбардировщики? На этот вопрос в Киеве отказывались отвечать вообще или же лукаво ссылались на «отражение русской агрессии».

Но если в Донбассе киевская власть, приступив к военному усмирению восставших мирных жителей, использовала жупел русской агрессии, прекрасно отдавая себе отчет в том, что это именно жупел, то в Крыму всё было иначе. Там действительно располагалась крупная регулярная российская военная сила — Черноморский флот со всеми относящимися к нему наземными службами. Эта крупная российская военная сила была размещена на данной территории на договорной основе, и атаковать ее с помощью украинской армии было очевидным безумием.

Таким же безумием было и разжигание в Крыму гражданской войны между местным как бы украинским населением и населением, ориентированным на Россию, а по сути, конечно же, именно русским: такого ориентированного на Россию населения в Крыму было слишком много, а крымские украинцы не горели желанием вести безнадежную войну с преобладающими в Крыму русскими, поддержанными мощной российской регулярной военной силой.

Воссоединение с Россией Крыма, никогда не имевшего никаких органических связей с той Украиной, которая сегодня активно проектируется как нерусская и антирусская территория, было более чем естественно и закономерно. Единственной реальной ставкой киевских властей на противодействие этому закономерному воссоединению была ставка на крымских татар, традиционно являющихся значительным фактором крымской жизни.

Россия, присоединив Крым, предоставила крымским татарам максимальные гарантии защиты их прав, такие гарантии, которые Украина в предшествовавшие годы им не предоставляла. И, тем не менее, наличие антирусских исламских (таких, как «Хизб ут-Тахрир» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) или националистических («Серые волки») крымско-татарских сил на полуострове, территория которого после распада СССР бурно осваивалась радикалами, давало необандеровской власти потенциальную возможность для антирусских действий.

При этом проблема для авторов проекта «Украинство» всегда состояла в том, каким образом идеологически интерпретировать свой союз с исламистами и протурецкими националистическими радикалами, не разрушая рамок означенного проекта. Необандеровская власть могла, конечно, ограничиться ситуационной моделью, согласно которой союз этот строится на общей ненависти к России. Но одно дело — применять такую модель, например, по отношению к антирусским силам в Средней Азии. И совсем другое — применять ее же по отношению к силам, сочетающим в своих действиях антирусскость с исламизацией или тюркизацией Крыма. Ведь, по убеждению этих сил, Крым после победы над русскими должен стать или независимым, то есть не входящим в Великую Украину, или же по факту вернуться в состав турецкой Османской империи, о необходимости восстановления которой заявляет нынешний президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган.

Поставить во главу угла борьбу с прорусскими «сепаратистами», взяв в союзники исламистов и пантюркистов, заведомо гораздо более радикально-сепаратистски настроенных, — такой проект выглядит слишком явно неконструктивно. И это понимали даже сильно неадекватные и предпочитающие упрощенчество киевские необандеровские вожди. Соответственно, возник запрос на некую идеологию, в рамках которой явно «несвидомые» протурецкие и проарабские исламские крымские радикалы должны были предстать в виде чего-то более близкого, чем «москали». Что же это за идеология и как она вписывается в осуществляемый столетиями проект формирования яростно антирусской Украины, он же — проект «Украинство»?

Для ответа на этот вопрос приглядимся внимательно к истории Крыма.

Крым с его стратегическим местоположением на Черном море, плодородной почвой и мягким климатом, в древние времена последовательно захватывали и заселяли различные народы: тавры, киммерийцы, скифы, римляне, готы, гунны, хазары, армяне, половцы (кипчаки) и, наконец, татаро-монголы.

Татаро-монголы пришли на землю полуострова в XIII веке, и Крым стал одним из татарских улусов.

После распада Золотой Орды один из ее осколков в 1441 году превратился в независимое Крымское ханство.

Однако уже в 1478 году краткий период независимости закончился, ханство стало вассалом Османской империи. Турки использовали крымчан в своей борьбе с русским государством и с Польшей, поощряли их разбойные набеги на русские земли.

К середине XVI века Крымское ханство, оставаясь по-прежнему вассалом Турции, весьма усилилось и начало всерьез угрожать Русскому царству.

Так, в 1571 году крымский хан Девлет Гирей со своей многотысячной армией совершил опустошительный поход на Москву. Кремль уцелел, но все деревянные предместья и посады Москвы были сожжены дотла.

Уже на следующий год крымское войско было наголову разбито русскими в битве при Молодях. Однако угроза нападения крымских татар сохранялась еще в течение долгого времени.

Михаила Иванова. Старый Крым. 1780-е

В 1774 году, по итогам русско-турецкой войны, был подписан Кючук-Кайнарджийский мирный договор, по условиям которого Турция признала Крымское ханство независимым.

Но турки не пожелали смириться с потерей полуострова. Одно за другим в независимом Крыму разгорались антирусские восстания, поощряемые Турцией.

Стало очевидно, что спокойствие южных рубежей России может быть достигнуто лишь после присоединения Крыма. И в 1783 году полуостров был включен в состав России. Тем самым крымскую угрозу удалось ликвидировать.

Татарской знати после присоединения были предоставлены все права и льготы российского дворянства. Гарантировалась неприкосновенность религии. Мусульманское духовенство освобождалось от уплаты налогов. Татары освобождались от воинской повинности.

Несмотря на всё это, часть крымских татар не пожелала остаться в России и перебралась в Турцию, где и по сей день проживает многочисленная крымскотатарская диаспора.

В 1792 году, по итогам очередной русско-турецкой войны, Турция официально признала Крым российской территорией. Однако попытки турецкого правительства распространить на полуострове свое влияние продолжились и после этого.

Не одной Турции не нравилась власть России над Крымом.

Джон Кармайкл. Бомбардировка Севастополя. 1858 год

Так, во время Крымской войны 1853−1856 годов войска англо-французской коалиции под предлогом помощи Турции в ее «неравной борьбе с русской агрессией» атаковали полуостров.

После революции 1917 года, во время Гражданской войны, полуостров долго переходил из рук в руки. Вслед за немцами, пришедшими сюда в 1918 году, в 1919–1920 годах на острове побывали французские и английские интервенты.

Крымскотатарские националисты особенно надеялись на помощь Германии — традиционного союзника Турции, которая продолжала иметь на Крым свои виды. Весьма активно они строили союз и с украинскими националистами. Отдельного внимания в этом отношении заслуживает фигура Джафера Сейдамета.

Джафер Сейдамет — один из наиболее видных крымскотатарских деятелей времен Гражданской войны. Он был членом Курултая крымскотатарского народа, провозгласившего в декабре 1917 года Крымскую народную республику. Сейдамет стал министром иностранных дел и военным министром правительства этой республики.

В поисках союзников Сейдамет развил бурную политическую активность. Так, в июле 1917 года в Киеве он вместе с группой крымских татар провел переговоры с председателем новосозданной Центральной Рады националистом М. Грушевским. По воспоминаниям Сейдамета, Грушевский во время их встречи говорил о том, что «русская революция приведет Россию к упадку», что «существует необходимость в заключении тесных договоренностей между народами, не являющимися русскими», что этим народам необходимо создать свои вооруженные силы и что «усилия по свержению русского централизма всеми возможными средствами» является их «национальным долгом».

В октябре 1917 года Сейдамет в Киеве добился от Петлюры сразу нескольких обещаний: о содействии украинских моряков из состава Черноморского флота, об отправке крымчанам боеприпасов из арсеналов Одессы и об облегчении мусульманским соединениям, находящимся на румынском фронте, перехода в Крым. Грушевский и генеральный секретарь Центральной Рады по национальным делам А. Шульгин одобрили это соглашение. Грушевский тогда же пообещал Сейдамету, что в готовящемся Универсале Рады Крым не будет упомянут как часть Украины. Что и было исполнено.

В январе 1918 года полуостров заняли отряды красногвардейцев, Крымская народная республика перестала существовать. Сейдамет бежал в Турцию. В марте съезд Советов, земельных и революционных комитетов провозгласил создание в Крыму Советской социалистической республики Таврида.

Вступление отряда Красной гвардии в Бахчисарай. 1918

В апреле 1918 года Крым, как уже говорилось, оккупировали немцы. А в июне того же года было провозглашено еще одно «независимое» образование, ориентированное на немцев, — Крымское краевое правительство во главе с генералом М. Сулькевичем. Джафер Сейдамет, вернувшись в Крым, занял в этом правительстве пост министра иностранных дел.

21 июля 1918 году Директория направила германскому правительству послание, в котором предлагалось «преобразование Крыма в независимое нейтральное ханство», опирающееся «на германскую и турецкую политику».

Но проект создания сепаратистского крымскотатарского государства вновь провалился. Сейдамет находился с дипломатической миссией в Германии, когда в ноябре 1918 года правительство Сулькевича отказалось от власти. В Россию Сейдамет больше не вернулся, оставшуюся часть жизни он провел в эмиграции в Турции. При этом Сейдамет оставался крайне политически активен.

Идеи Сейдамета пришлись по душе польскому Генштабу и лично главе Польского государства Юзефу Пилсудскому, мечтавшему о развале России. Польский проект подрыва России через этнонациональные меньшинства получил название «прометеизма»: Польша изображалась его авторами в роли героя древнегреческого мифа Прометея, несущего факел свободы «порабощенным народам России» и терзаемого за это царским орлом. Сторонники прометеистского направления во внешней политике Польши строили планы построения широкой федерации антироссийских государств. В эту федерацию предполагалось включить Украину, Белоруссию, Прибалтику, Финляндию, Кавказ и пр.

В апреле 1920 года, в условиях наступления польской армии на Украину, Джафер Сейдамет даже предложил Пилсудскому принять мандат на владение Крымом. На прошедшей в ноябре того же года встрече с Пилсудским Сейдамет сообщил, что «народ Крыма» хочет создать самостоятельную татарскую республику по образцу Эстонии и Латвии. После чего началось активное сотрудничество крымскотатарских эмигрантов с польскими властями.

А вот что пишет о Сейдамете Лев Соцков, ветеран Службы внешней разведки (СВР), составитель издания недавно рассекреченных архивов СВР: «Им [Сейдаметом] очень интересовались поляки, которые охотно занимались проблемами сепаратизма в России, к нему благоволил Пилсудский, с ним работал 2-й отдел польского Генштаба. По оперативным данным, в Стамбуле с Сейдаметовым поддерживал связь резидент польской разведки Дубич, поляки даже выплачивали ему жалованье порядка 1000 злотых ежемесячно…»

Красные кавалеристы на улице Симферополя. 1920

Намерение поляков разорвать Россию по этнонациональным швам тогда не осуществилось. После окончательного установления советской власти, в Крыму воцарилось относительное спокойствие.

Интересно, что накануне Великой Отечественной войны Сейдамет начал активно сотрудничать с немцами. Вышеупомянутый Лев Соцков писал: «Накануне войны и позже Сейдаметов переключился на работу с немцами, неоднократно выезжал в Германию, где встречался с руководящими деятелями НСДАП, в Стамбуле с ним работал резидент германской разведки в Турции де Хаас. В период оккупации Крыма потребовалось сформировать правительство области. Для консультаций по этому поводу Сейдаметов выезжал в Берлин, но тогда нацистское руководство еще не определилось с формой управления Таврией — слишком лакомой была земля».

А вот выдержка из агентурного сообщения, хранящегося в архивах СВР:

«15 сентября 1941 г.

Лидер крымчаков Сейдаметов побывал в Германии, где был принят Гитлером.

После возвращения развил активную деятельность, неоднократно собирал своих сторонников в «Палас-отеле», поддерживает тесные контакты с руководителями других национальных организаций, и всё это делается по прямому указанию немцев».

Во время Великой Отечественной войны большая часть крымских татар поддержала немцев, предоставивших им после захвата полуострова крупные привилегии. Немцы массово вербовали татар в ряды своей армии, поручали им карательные операции. Были среди татар и партизаны-антифашисты. Но в целом отношения между крымскими татарами и остальным населением полуострова крайне напряглись.

Интересны нынешние оценки коллаборационизма крымских татар их радикальными лидерами. Так, в интервью 2014 года Мустафа Джемилев, долгие годы перед тем занимавший пост главы Меджлиса крымскотатарского народа (организация, деятельность которой запрещена в РФ), начинает с отрицания коллаборационизма татар на основании того, что, мол, их всех призвали в Красную Армию. При этом он совершенно «забывает» о таком известном факте, как массовое дезертирство крымских татар из армии. После чего Джемилев переходит к своему основному тезису — оправданности коллаборационизма: «Но, тем не менее, если и было сотрудничество — а оно, наверное, в какой-то мере было, — то оно вполне было оправдано той политикой, которую вела советская власть по отношению не только к крымским татарам, но и ко всем…»

Официальной фигурой, представлявшей крымских татар при немцах, стал Мустафа Эдиге Кырымал (Шинкевич). Об этом весьма значимом персонаже также необходимо сказать несколько слов.

Мустафа родился в Бахчисарае. По происхождению он литовский татарин. Его дядя был муфтием мусульман Литвы.

После начала Великой Отечественной войны, в декабре 1941 года, Кырымал ездил в Берлин, где создал лояльный немцам эмигрантский Крымскотатарский комитет, претендовавший на роль крымскотатарского представительства. В 1942 году Кырымал вернулся в Крым, где вошел в состав Симферопольского мусульманского комитета, созданного по инициативе оккупационных властей. В январе 1943 году немцы признали берлинский штаб Кырымала, переименованный в Крымскотатарский национальный центр, главным официальным представительством крымских татар. В ноябре 1943 года Кырымал становится членом Крымскотатарского отдела (Krimtataren Leitstelle) при министерстве оккупированных восточных областей А. Розенберга. Этот отдел должен был давать указания Кырымалу и его соратникам.

Немецкий солдат в окружении крымских татар. 1942 год

Во время войны вновь начинает активно продвигаться идея развала России при помощи «порабощенных народов». 21−22 ноября 1943 года руководство «Украинской повстанческой армии» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) (УПА) (организация, деятельность которой запрещена в РФ) во главе с Романом Шухевичем провело на Ровенщине так называемую «Первую конференцию порабощенных народов Востока Европы и Азии». В этой конференции участвовали состоявшие в рядах УПА (организация, деятельность которой запрещена в РФ) антикоммунисты разных национальностей. Именно от данной конференции нынешние крымские татары отсчитывают свой союз с бандеровцами против России.

Начало сотрудничеству украинских и крымскотатарских националистов действительно было положено во время войны. Так, по утверждению руководителя пресс-службы Службы внешней разведки (СВР) Украины Александра Скрыпника, в документах СВР времен войны встречаются упоминания о том, что в 1944 году в УПА (организация, деятельность которой запрещена в РФ) служили крымские татары.

Не только оуновцы (организация, деятельность которой запрещена в РФ) стремились объединить против России населяющие ее народы. Собирал «Комитет освобождения народов России» и русский коллаборационист генерал Власов.

А 18 ноября 1944 года, по инициативе вышеупомянутого нациста Розенберга, в Берлине состоялось еще одно, альтернативное власовскому, собрание «представителей порабощенных Россией народов». В этом заседании от украинцев принял участие глава ОУН (организация, деятельность которой запрещена в РФ) Андрей Мельник, а от крымских татар — вышеупомянутый глава Крымскотатарского национального центра Кырымал.

Бойцы морской пехоты Черноморского флота идут в атаку под Севастополем. 1944

После освобождения Крыма от фашистской оккупации, весной 1944 года советскими властями были проведены расследования фактов сотрудничества крымских татар с немцами и получены доказательства их массового коллаборационизма. Дальнейшее их проживание у границы СССР было признано нежелательным, и в мае 1944 года около 180−190 тысяч крымских татар депортировали в Среднюю Азию.

Тут надо отметить, что такая мера, как депортация, во время Второй мировой войны применялась многими государствами. Так, в США депортировали в лагеря японцев также целыми семьями. Всего было депортировано около 120 тысяч человек. Цифры сопоставимые, при этом американские японцы, в отличие от крымских татар, не отличились службой нацистам.

После Великой Отечественной войны, в условиях начинавшейся холодной войны между США и СССР, идея развала России при помощи населяющих ее народов оказалась весьма востребована. В 1946 году в Мюнхене сподвижник Бандеры Ярослав Стецько создал при покровительстве западных спецслужб «Антибольшевистский блок народов» (АБН). АБН требовал освобождения «порабощенных Россией» народов. Структура эта была, по сути, вторым изданием прометеизма. С тем отличием, что накал русофобии в ней был еще выше и яростней.

Памятник Ярославу Стецько

В рамках АБН наладилось тесное сотрудничество украинцев, крымских татар, кавказских и других народностей в деле развала России. Лидеры крымскотатарских радикалов в наши дни с удовольствием рассказывают об участии их представителей в этом бандеровском комитете.

Так, уже упоминавшийся выше бывший глава Меджлиса крымскотатарского народа (организация, деятельность которой запрещена в РФ) Мустафа Джемилев сообщил в 2014 году в интервью одному из украинских изданий: «Что касается взаимосвязи Крыма с Украиной в прошлом. Еще в начале 50-х годов в Германии украинские националисты создали так называемый „Антибольшевистский фронт народов“. Туда входили многие национальности, в том числе и крымские татары».

Штаб-квартира АБН находилась в Мюнхене. Там же после войны проживал именитый коллаборационист Мустафа Кырымал, о котором шла речь выше. Кырымал стал одним из ведущих экспертов мюнхенского Института по изучению истории и культуры СССР, готовившего антисоветских активистов. В этом университете рука об руку с Кырымалом трудились такие видные деятели белоэмигрантского Народно-трудового союза (НТС) и бывшие коллаборационисты, как К. Ф. Штеппа, А. Г. Нерянин, Н. А. Троицкий и А. Г. Авторханов — будущий духовный учитель чеченских сепаратистов.

Таким образом, после войны, в эмиграции, под заботливым присмотром западных спецслужб окончательно сформировался союз между украинскими бандеровцами, крымскотатарскими националистами, а также чеченскими и пр. радикалами. АБН позже примет участие в создании Всемирной антикоммунистической лиги (ВАКЛ) — еще одной структуры так называемого Черного интернационала, который на протяжении десятилетий будет работать на задачу обрушения СССР и России.

Здесь надо добавить, что Мустафа Кырымал и по сей день является культовой фигурой для крымскотатарских радикалов. В 2007 году активисты Меджлиса (организация, деятельность которой запрещена в РФ) перенесли его прах из Мюнхена в Бахчисарай. Здесь останки торжественно перезахоронили на территории исторического комплекса «Зынджырлы медресе» рядом с могилами Исмаила Гаспринского и Амета Озенбашлы, почитаемых крымскими татарами как выдающиеся деятели (последний также был замешан в коллаборационизме).

В конце советского периода и в особенности после распада в 1991 году Советского Союза крымские татары начали массово возвращаться на полуостров. Развал СССР способствовал экспорту в Крым радикальных течений ислама из Турции, Ирана и Пакистана, а также из арабских стран: Саудовской Аравии, Египта и Кувейта. В Крыму открывались представительства иностранных исламских организаций. Эти организации финансировали возвращение эмигрантов, строительство мечетей, обучение крымских богословов в странах Ближнего Востока.

Уже тогда эти процессы начали активно использовать в своих целях крайне антироссийски настроенные группы украинских националистов, вышедшие из подполья и начавшие интегрироваться во властные структуры нового государственного образования. На полуострове они в основном опирались на крымскотатарских радикалов, также враждебно настроенных по отношению к России.

С подачи этих радикалов в Крыму происходят стихийные захваты земель. Крымские татары начинают требовать предоставления им приоритетных политических прав.

В 1991 года крымские радикалы вновь созвали съезд крымскотатарского народа — Курултай. Был образован также Меджлис крымско-татарского народа (организация, деятельность которой запрещена в РФ), заявивший претензию на роль руководящего органа местной мусульманской общины (уммы).

Главой Меджлиса (организация, деятельность которой запрещена в РФ) был избран вышеупомянутый Мустафа Джемилев. Сын депортированного крымского татарина, Джемилев тесно общался с украинскими националистами. Так, по рассказу историка В. Трухачева, став диссидентом, «во время одной из своих отсидок Джемилев познакомился с Юрием Шухевичем — сыном нацистского коллаборациониста Романа Шухевича. Есть сведения, что на советские годы пришлись первые контакты Джемилева с украинским националистом Степаном Хмарой». Сам Джемилев позже говорил о Хмаре: «Особенно Степана я уважаю, хотя и не разделяю его взглядов. Хмара, как и Лукьяненко, — порядочные люди. В зоне не сломались».

У Меджлиса (организация, деятельность которой запрещена в РФ) явно были непосредственные контакты и с Организацией украинских националистов (организация, деятельность которой запрещена в РФ), ОУН (б) (организация, деятельность которой запрещена в РФ). После распада СССР, в 1992 году, еще один лидер крымских радикалов Рефат Чубаров, бывший на тот момент заместителем Джемилева в Меджлисе (организация, деятельность которой запрещена в РФ), направил приветствие очередной конференции ОУН (б) (организация, деятельность которой запрещена в РФ). В этом приветствии Чубаров заявлял: «Я <…> чувствую себя счастливым человеком потому, что сбылась мечта украинского народа о построении Украинского Государства, о возрождении своей нации. <…> К сожалению, у нас ситуация намного хуже, впереди еще много работы. Большую поддержку нам оказывают украинские националисты, и мы очень благодарны за это им и киевлянам. Думаю, что наше сотрудничество в построении украинской государственности завершится построением Украинского независимого государства и национальной государственности крымских татар в составе независимой Украины. Слава Украине!».

Рефат Чубаров

Тут надо сразу оговорить, что в реальности после развала Советского Союза крымские татары не получили от Киева ни независимого государства, ни приоритетных политических прав. При этом уровень жизни простого народа — как украинцев, так и крымских татар — резко снизился. Что не мешало лидерам Меджлиса (организация, деятельность которой запрещена в РФ) продолжать поддерживать отношения с украинскими националистами.

Деятели Меджлиса (организация, деятельность которой запрещена в РФ) откровенно поддерживали связи с чеченскими сепаратистами.

Еще в начале 1990-х годов Меджлис (организация, деятельность которой запрещена в РФ) начал налаживать контакты с правительством самопровозглашенной Чеченской Республики Ичкерия. Впоследствии Джемилев рассказывал: «Мы обменивались письмами с Джохаром Дудаевым, поздравляли его с объявлением независимости. Посылали людей именно от меджлиса (организация, деятельность которой запрещена в РФ) в ставку Джохара Дудаева».

Во время начавшейся в 1994 году войны в Чечне в рядах ичкерийских террористов оказались отряды крымских татар, а также украинских националистов. При этом в Крыму организуется санаторное лечение раненых в Чечне боевиков.

Летом 1996 года под предлогом борьбы с мафией крымские татары устроили погромы в Феодосии, в ходе которых осуществлялись поджоги автомобилей, домов, магазинов, кафе. Организовывал погромы крымскотатарский криминальный авторитет Алимхан Бахчисарайский, которого в те годы, по аналогии с очень популяризированным чеченским террористом Басаевым, называли «вторым Басаевым».

Тогда же крымские татары начинают формировать отряды самообороны — так называемые отряды аскеров. По уверениям Джемилева, татары создавали эти отряды исключительно в целях защиты от преступных посягательств. При этом известно, что на территориях, подконтрольных аскерам, совместно проходили подготовку члены ультраправой украинской партии УНА-УНСО (организация, деятельность которой запрещена в РФ) и крымскотатарских радикальных организаций.

Известный ичкерийский полевой командир Салман Радуев рассказывал в 1996 году об участии украинцев и крымчан, включая высших руководителей украинских силовых структур, в чеченском конфликте: «В Киеве — Скипальский Саша ГУР возглавляет, депутат еще. К нам людей посылал через Корчинского Диму, потом еще через Джемилева Мустафу аскеров».

Напомним, что Дмитрий Корчинский был одним из основателей и какое-то время — реальным главой вышеупомянутой ультраправой организации УНА-УНСО (организация, деятельность которой запрещена в РФ) (ее формальным лидером считался сын бандеровского главаря Р. Шухевича вышеупомянутый Юрий Шухевич). Боевики УНА-УНСО (организация, деятельность которой запрещена в РФ) принимали непосредственное участие в военных действиях на стороне самопровозглашенной Ичкерии. Кроме того, эта организация оказывала активную информационную поддержку чеченским сепаратистам на территории Украины, публиковала информационные материалы о них как о «доблестных борцах против русских захватчиков» и т. д.

Помимо Корчинского, на стороне ичкерийских сепаратистов воевали многие известные украинские националисты, впоследствии принявшие активное участие в государственном перевороте 2014 года. По данным Следственного комитета России, преступления в отношении российских силовиков на территории Чеченской Республики в период 1994–1995 годов совершали Дмитрий Ярош, Игорь Мазур, Олег Тягнибок, Александр Музычко, Арсений Яценюк.

После завершения первой чеченской кампании украинские националисты продолжили сотрудничество с чеченскими исламистами. По словам самого Корчинского, он создал «Институт для работы на Кавказе». Этот институт занимался формированием широко антироссийского фронта, публиковал антироссийскую литературу, распространявшуюся в Поволжье и других исламских регионах России.

А с началом второй чеченской кампании на территории Крыма эмиссары ичкерийских радикалов развернули вербовку наемников. Плодотворную почву для рекрутирования молодежи полуострова в террористические структуры подготовили радикальные крымскотатарские и исламистские организации, появившиеся в Крыму в период «незалежности». При этом отсутствие на Украине объединяющей государственной идеологии, постсоветский политический «беспредел» и экономические сложности сами по себе толкали молодежь в объятия радикализма.

Киевские власти делали ставку на крымских радикалов, представляя их как «подлинных крымчан», в отличие от пророссийского большинства полуострова. Как выразился однажды глава Меджлиса (организация, деятельность которой запрещена в РФ) Мустафа Джемилев: «В Киеве вспоминают про крымских татар, когда идет резкое обострение ситуации явными пророссийскими шагами. В запасе всегда есть крымские татары, которые защитят Украину. Говорят даже, что настоящий украинец в Крыму — это крымский татарин…».

Отношения между крымскими татарами и киевскими властями, однако, отнюдь не были безоблачными. Крымские татары выдвигали достаточно серьезные требования, как экономические — предоставление земли, жилья и т. п., — так и политические. В разные периоды различные крымскотатарские политики требовали тех или иных национальных квот во властных структурах. Главным же требованием было предоставление национально-территориальной автономии, причем на территории всего полуострова, где крымские татары составляют меньшинство. Киев претензии крымских татар в основном игнорировал, вызывая с их стороны недовольство и упреки.

Плотное сотрудничество Меджлиса (организация, деятельность которой запрещена в РФ) и чеченских экстремистских организаций продолжилось и в нулевые годы. Ичкерийские сепаратисты тренировались и отдыхали в Крыму. В 2003 году Леонид Грач, член комитета Верховной Рады по борьбе с организованной преступностью и бывший спикер парламента Крыма, выражал по этому поводу живую обеспокоенность, однако это мало что изменило.

Продолжалось взаимодействие и между бандеровцами и крымскими экстремистами. Так, будущий активист Евромайдана бандеровец Дмитрий Ярош с боевиками из созданной им организации «Тризуб им. Степана Бандеры» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) проводил тренировочные военные сборы на базах Меджлиса (организация, деятельность которой запрещена в РФ) в предгорьях Бахчисарая.

Дмитрий Ярош

В радикализации Крыма активное участие принимала Турция. Тут надо оговорить, что интерес Турции к Крыму, представляющему собой важнейший узел геополитических, военных и экономических интересов, полностью не исчезал никогда. При этом в начале XX века Турция, перестав быть империей и начав благодаря реформам Мустафы Кемаля Ататюрка строить национальное государство, данный интерес в значительной мере утеряла. Однако такое положение дел продолжалось менее столетия. В настоящее время, когда турецкие власти всё более открыто склоняются к неоосманизму, они вновь начали активно выказывать интерес к территориям, некогда находившимся в орбите влияния Османской империи.

Отметим, что кроме сугубо прагматических есть и иные причины, по которым Крым особо значим для Турции. Татарская династия Гиреев родственна турецким Османам: мать Сулеймана Великолепного происходила из Гиреев. Большое значение для турок имеет еще и то, что один из основателей идеологии пантюркизма Исмаил Гаспринский был родом из-под Бахчисарая. Благодаря Гаспринскому полуостров является в глазах тюрок чем-то вроде «родины» идеологии пантюркизма.

С середины 1990-х годов в Крыму существует радикальная партия «Адалет», всегда находившаяся под особым покровительством Меджлиса (организация, деятельность которой запрещена в РФ) и являющаяся при этом подразделением турецких «Серых волков» («Бозкурт»).

«Серые волки» — одна из наиболее жестких террористических пантюркистских организаций, активно ведущая диверсионную деятельность на исламских территориях России. Ее целью является создание, в том числе за счет российских территорий, мировой тюркской сверхдержавы — «Великого Турана». Несмотря на то, что члены организации, казалось бы, привержены исламу, в идеологии «Серых волков» явным образом проглядывается язычество. Образ мифического небесного волка (или волчицы) как общего предка всех тюрок — ключевой для «Бозкурта». Волчью голову изображают на знаменах, а характерный жест с поднятым вверх мизинцем и указательным пальцем знаменует ни что иное как волчью морду.

Примечательно, что в 2009 году боевик турецких «Серых волков» Юсуф Зия Арпаджик, приехав в Крым, выступил с прямой угрозой в адрес России:

«Если Россия всё же решит пойти войной на Крым, она ощутит сопротивление всего тюркского мира. Относительно любой политики России у нас продуманы адекватные меры… Нужно помнить, что в России множество тюркских республик, и нападение на Крым вызовет волну протестов и недовольства. Россия станет раздираемой изнутри».

Насаждением радикализма в Крыму усердно занималась и «Хизб ут-Тахрир» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) — одна из крупнейших экстремистских организаций, стремящаяся к построению халифата (мирового исламского государства) путем джихада (войны с неверными) и запрещенная в России и многих странах мира.

«Хизбутчики» в Крыму также активно поддерживались Меджлисом (организация, деятельность которой запрещена в РФ). Как пояснил в 2014 году глава умеренной крымскотатарской организации «Милли Фирка» Васви Абдураимов, у Меджлиса (организация, деятельность которой запрещена в РФ) «нет собственных боевых единиц, готовых отстаивать его интересы силовыми методами. И они готовы использовать для этих целей боевиков Хизб ут-Тахрир (организация, деятельность которой запрещена в РФ)».

Действовали в Крыму и другие радикальные организации, в том числе экстремистское движение «Нурджулар» (организация, деятельность которой запрещена в РФ).

Еще одной страной, активно экспортировавшей мусульманский радикализм в Крым, была Саудовская Аравия. Причем если Турция экспортировала на полуостров распространенный тут наиболее мягкий, ханафитский толк ислама и суфизм, то Саудовская Аравия привносила наиболее жесткий толк ислама — ханбализм, в том числе его наиболее агрессивное ответвление — ваххабизм.

Крупнейшие проарабские организации Крыма — это Всеукраинская межобластная ассоциация «Альраид», а также созданное при ее активном участии «Духовное управление мусульман Украины «Умма». Официальными партнерами и спонсорами «Альраид» являются, среди прочих, министерства по делам религий и вакфа Кувейта и Катара, саудовские фонды и пр.

Неоднократные просьбы администрации Крыма запретить регистрацию радикальных структур на полуострове последовательно отклонялись Киевом. В результате уже в нулевые годы радикалы контролировали в Крыму десятую часть трехсот мусульманских общин.

Интеграция Крыма в Россию и исламский фактор — «Украинство…» Глава XXV (Продолжение)